Леонид Поляков

Леонид Поляков

Поляков Леонид Владимирович – видный российский политолог и философ, заведующий кафедрой общей политологии ВШЭ. «Психоповеденческий стереотип «передела», т.е. отъема собственности и власти – и есть та ментальная архаика, которая препятствует завершению экономической, социальной и политической модернизации в России…

Отказ от этого стереотипа, от модели общества «взаимного истребления» (и, неизбежно, «элитного потребления» в пользу модели общества «взаимной полезности») – вот путь исторически обусловленной национальной модернизации. Отказ от «кровожадной идеологии» – условие создания нации, которая не есть сумма конкурирующих между собой индивидов, а сложная иерархически-сетевая структура взаимных дополнений. Модернизация состоится тогда, когда включится национальный мультипликатор индивидуальных усилий. А это и будет проявлением инновационной социальной среды.

Пока действуют архаичные стереотипы перманентного передела, вся инновационная активность носит асоциальный, разрушительный характер – выдумываются изощренные коррупционные схемы и технологии мегахищений. Декриминализация инновационной активности – одновременно и условие, и главный результат модернизации.
<…>
Модернизация начинается с боли. С личной душевной и почти физической боли за страну. Эта боль выражена президентом Д. Медведевым («Россия, вперед!») в формуле трехголового зла, которое одолевает Россию: устаревшая экспортно-сырьевая экономика, коррумпированная бюрократия и патернализм как провоцируемая «снизу» установка «верхов».
<…>
Очевидно, что так понятая модернизация – это восстание против масс. Это попытка переформатировать самих себя, избавившись от трех главных зол: патернализма, коррупции и сырьевого паразитизма.

Но патернализм есть резидиум советско-коммунистической социальности, есть нормальный образ жизни сначала миллионов советских трудящихся, а ныне тех же трудящихся, ставших пенсионерами. Кто, кроме государства, обеспечит их жизнь, даст зарплату, пенсию, пособие?

Но коррупция есть неизбежное следствие патернализма, поскольку чем больше обязательств у «государства», тем больше «слуг народа» и тем многочисленнее их функции. И каждую функцию они легко конвертируют в источник личной прибыли.

Но сырьевой паразитизм есть неизбежное следствие господства бюрократии, которая по природе не предназначена создавать, а существует только, чтобы распределять.

Если же производство благ перестало быть государственной функцией (коллапс социалистической экономики), то распределять можно лишь то, что достается «само собой» – извлекается из земли (ресурсы) и людей (налоги). И чем больше удается извлечь таким образом, тем хуже перспектива выхода из порочного круга «патернализм–коррупция–сырьевая экономика». Количество бюджетников будет только расти, доходная база сокращаться, а потребности, как минимум, не снижаться.

Значит – нарастание патернализма, следовательно, усиление бюрократической коррупции, следовательно, подавление всего, что есть в обществе творческого, свободного, инновативного. Выдавливание модернизационного потенциала за границу. И поэтому неизбежное сужение пространства свободы как политики.
<…>
Пора осознать, что модернизация – это последний шанс для России, что не-развитие неизбежно означает деградацию. А деградация в глобальном мире ведет не только к failed state, но и к исчезновению нации. Пример такого быстрого и практически ненасильственного исчезновения дал распавшийся СССР с его «новой исторической общностью» – «советским народом».
<…>

Но важно подчеркнуть, что критерием осуществления модернизации как самопостроения нации может быть только успех России в глобальной конкуренции. А он, этот успех, никак не может быть гарантирован априори. В этом смысле модернизация есть для каждого из нас становление русскими. И только таким образом утверждение России будущей».

Поляков Л.В. Осмысливая модернизацию // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2011. № 1. С. 180-191.

Related Posts